Российскую армию запрограммировали на вечное отставание
Воюем как и 20 лет назад...
Существующая система создания вооружений не обеспечивает ни их качество, ни высокие темпы переоснащения войск
Воюем как и 20 лет назад...
Президент России Дмитрий Медведев распорядился скорректировать программу развития Вооруженных сил РФ на период до 2015 года. Министру обороны Анатолию Сердюкову поручено подготовить предложения по оснащению армии и флота современными средствами обеспечения боя. Однако за современные вооружения у нас выдаются образцы вчерашнего дня. А другим взяться неоткуда, поскольку военная наука и конструкторские бюро пребывают в глубоком упадке.
ЗАБЫТЫЕ КРИТЕРИИ
В Советском Союзе отсутствовала научно-обоснованная система вооружений. При этом приоритетом в заказе образцов пользовались управления Минобороны, основу кадров которых составляли люди, оторванные от комплексного боевого применения оружия и военной техники. Такое положение привело к разбалансированности системы вооружений и разунификации образцов ВВТ. Помимо того, что была создана масса образцов вооружений с незначительными конструктивными отличиями, но с одинаковым уровнем основных характеристик, сегодня продолжается поставка в войска старых ВВТ с эксплуатационными характеристиками, не отвечающими современным требованиям. Это, в частности, подтвердила «пятидневная война». Другими словами, в частях и соединениях находится масса недоработанного еще с советских времен вооружения. Существующая система создания ВВТ не обеспечивает ни высокие темпы перевооружения, ни их качество.
Боеспособность армии зависит не столько от количества, сколько от качества вооружений. В свою очередь, качество вооружений определяется боевой эффективностью, надежностью, унификацией, живучестью, помехозащищенностью, скрытностью, периодом хранения, жизненным циклом и другими параметрами.
Но о какой боевой эффективности может идти речь, когда даже со стратегическими ракетными вооружениями не все так гладко. Например, в условиях развертывания американской системы ПРО межконтинентальная баллистическая ракета «Тополь-М» продолжает оснащаться моноблочной головной частью, что втрое снижает российский ядерный потенциал сдерживания. При этом ГЧ этой ракеты имеет низкую вероятность поражения (0,20) модернизированных шахтных установок МБР «Минитмен-3».
В практике часто используется критерий «эффективность–стоимость». Воспользуемся этим критерием применительно к поражению танка с помощью ПТУР «Атака», составляющей основу боекомплекта вертолета Ми-28Н. Для управления ракетой используется способ полуавтоматического наведения, при котором наводчик удерживает прицел на объекте поражения, а система наведения автоматически ведет ракету к нему. В данной ситуации использование ПТУР «Атака» крайне опасно, так как суммарное время визуального поиска наземной цели и управления ракетой значительно больше, чем время реакции зарубежной войсковой ПВО. От обнаружения вертолета до схода ракеты с пусковой установки зенитного ракетно-пушечного комплекса малой дальности проходит всего 4–10 секунд.
А ведь за вертолет Ми-28Н надо заплатить столько же, сколько за 3–4 танка, и потому его вооружение не решает проблему поражения бронецелей с учетом критерия «эффективность–стоимость». Недопустимо оснащать дорогостоящие ударные вертолеты противотанковыми ракетами второго поколения и бортовым радиоэлектронным оборудованием (БРЭО) вчерашнего дня. Только установка ПТУР третьего поколения («выстрелил-забыл») и современного БРЭО позволит повысить эффективность вертолетного вооружения.
Этот пример наиболее ярко демонстрирует неудовлетворительное качество тактико-технических требований (ТТТ) и тактико-технических заданий (ТТЗ) Минобороны применительно к созданию вооружения вертолета Ми-28Н.
РАЗНОРОДНАЯ И УЯЗВИМАЯ
Не менее важным элементом качества является надежность. Истекшие гарантийные сроки влияют на надежность ракетной группировки России, находящейся на боевом дежурстве. На послегарантийном этапе эксплуатации начинают проявляться признаки старения, деградации и износа, при которых надежность становится ниже требуемого уровня. Увлечение обоснованиями сроков продления эксплуатации комплексов МБР при снижении надежности является неоправданным риском с непредсказуемыми последствиями.
Широкомасштабная разунификация (т.е. явление, обратное унификации) отечественных образцов вооружений и военной техники является самым уродливым явлением в наших Вооруженных силах.
Так, в советские времена в ВВС в эксплуатации находилось свыше 50 типов самолетов, 10 вертолетов, 45 авиационных двигателей, 500 авиационных средств поражения и свыше 90 типов средств наземного обслуживания. Нетрудно представить, какие финансовые потери несет государство при эксплуатации и ремонте этой техники.
Состоящие на вооружении танки Т-64, Т-72, Т-80, Т-90, защита и вооружение которых уступают лучшим зарубежным образцам, также до предела разунифицированы. Из этих четырех поврежденных по-разному машин в фронтовых условиях не удастся восстановить даже одну, так как у них совместимы только полтора десятка гаечных ключей.
Разунификация коснулась и номенклатуры горюче-смазочных материалов. Так, в ВС РФ количество марок топлива, масла, смазок составляет, соответственно, 25, 114, 51, а в ВС США эти показатели – 15, 77, 15.
С унификацией тесно связана характеристика ремонтопригодности, которая может определяться временем замены силовой установки (двигателя) различных объектов. Этот показатель, измеряемый в часах, для отечественных самолетов, вертолетов и танков составляет, соответственно, 10, 9, 24, а для американских ВС – 4, 5, 1.
К числу важнейших свойств вооружения, связанных с воздействием противника, относятся живучесть, помехозащищенность и скрытность. Но о какой живучести российских танков можно говорить, когда боевые возможности зарубежных противотанковых средств значительно опережают развитие защиты отечественных бронемашин при отсутствии бортовой информационно-управляющей системы, которая входит в комплекс защитных мероприятий и позволяет принять меры по отражению угрозы.
Помехозащищенность – готовность выполнять боевые функции в условиях создания помех противником. Действие существующих систем радиоэлектронной борьбы ограничивается подавлением только в момент работы неприятельской системы при условии заблаговременного определения ее параметров излучения. При выключенной системе РЭБ противник возвращается к прежнему режиму работы. Такие временные помехи не устраивали американцев, и они создали микроволновое сверхвысокочастотное (СВЧ) оружие, подавляющее практически все электронные системы.
Объектами поражения СВЧ-оружием могут быть РЛС:
– зенитных ракетных систем «Антей-2500», С-400 «Триумф», семейства С-300, «Бук-М1-2», «Тор-М1», «Тор-М2Э»;
– самолетов Су-25, Су-35, Су-37, Су-30МКИ, МиГ-29, МиГ-31;
– комплекса разведки и контроля стрельбы «Зоопарк-1»;
– корабельной системы «Позитив-МЭ1» и др.
Работоспособность этих РЛС при этом может изменяться от ухудшения функционирования системы до полного вывода из строя.
Скрытность – свойство образца вооружения не быть обнаруженным средствами разведки противника. Не так давно командующий РВСН Николай Соловцов приписал живучести характеристики скрытности. Он отметил: «Важным боевым свойством ПГРК «Тополь-М» является живучесть, которая достигается за счет создания неопределенности местоположения пусковой установки (ПУ) в районе боевого патрулирования».
Между тем наивно полагать, что в современных условиях возможно надежно спрятать мобильный ракетный комплекс от средств обнаружения. Мобильная ПУ – это металлический объект с огромными габаритами, излучающий большое количество тепла и являющийся источником электромагнитного излучения различных диапазонов частот (см. «НВО» № 35, 2007 год). Военно-политическое руководство США считает российские мобильные наземные ракетные комплексы с МБР серьезной угрозой своей национальной безопасности. Поэтому американцы осуществляют комплекс мероприятий (Оперативно-стратегическая концепция «Глобальный удар»), обеспечивающих обнаружение, идентификацию, точное определение координат мобильных наземных ракетных комплексов.
Особое внимание уделяется совершенствованию системы планирования и способам боевого применения ударных средств по нанесению превентивных ударов по российским мобильным целям («Единый оперативный план поражения стратегических целей» – OPLAN 8044; «Концептуальный план нанесения превентивных ударов по наиболее важным российским мобильным и стационарным объектам» – CONPLAN 8022). Интересно, как командующий РВСН в этой ситуации собирается обеспечить скрытность мобильного комплекса «Тополь-М»?
Эти машины осваивали еще отцы нынешних солдат.
Фото из книги «Вооруженные силы РФ»
НЕИСПРАВИМЫЕ ПЕРЕКОСЫ
Артиллерийские управляемые боеприпасы «Сантиметр», «Краснополь», «Смельчак» функционируют в условиях подсвета цели лазерным лучом, что демаскирует расположение командно-наблюдательного пункта и позволяет противнику противодействовать процессу стрельбы с помощью систем активной защиты и постановки аэрозольных маскирующих завес. Сегодня этими системами защиты обеспечены многие иностранные объекты.
При этом за рубежом давно отказались от снарядов с лазерным наведением. Как бесперспективных. Упор делается на высокоточное наведение с помощью космической навигационной системы GPS. В то же время российский аналог ГЛОНАСС находится в зачаточном состоянии, а технологии производства ключевого элемента наземной аппаратуры – ГЛОНАСС-чипов – просто не существует.
Чувствительным индикатором качества является период хранения ВВТ без потери эксплуатационных свойств. Этот показатель в среднем для российских образцов оружия составляет 10–20 лет, для американских – 40 лет.
В условиях переживаемого кризиса в области создания высокоточных неядерных (обычных) вооружений в дальнобойном исполнении, совпавшего с внедрением бесконтактных форм боевых действий, российское руководство вынужденно сделало ставку на стратегические ядерные силы, которые должны компенсировать неудовлетворительную боеспособность Российской армии, оснащенной на 70% старыми вооружениями. Именно эта ставка ощутимо влияет на перекос в строительстве отечественных ВС в сторону ядерного оружия и приостановке развития остальных видов и родов войск. По большому счету невозможно защитить Россию от ядерного удара США. Можно нанести только ответный ядерный удар, но будет уже поздно. Следует заметить, что боеспособность российских ВС с неядерными вооружениями в последние годы была критически низкой.
Первостепенной задачей является создание научно-обоснованной системы вооружения и усиление контроля за качеством ТТТ и ТТЗ применительно к новейшим ударным и оборонительным системам. Изжила себя практика поставки в войска старых модернизированных вооружений, жизненный цикл которых уже давно завершился. Пора понять, что изменение способов вооруженной борьбы и необходимость высоких темпов перевооружения войск породили новые проблемы, для решения которых необходимо:
– разработать такие методы создания вооружения, которые позволят быстро внедрять новые научные достижения из различных областей знаний;
– ставить перед наукой новые прикладные задачи;
– сформулировать перед создателями вооружений новые требования, вытекающие из оперативных и стратегических задач вооруженных сил;
– продолжить развитие военного искусства и разработать способы боевого применения новых систем вооружения в оперативно-тактическом и стратегическом единстве;
– осуществить создание эффективной организации войск;
– усилить военно-техническую подготовку кадров с учетом управления сложными системами вооружения;
– разработать высокоэффективные автоматизированные системы управления войсками.
Отношения ВС и ОПК в России перевернуты с ног на голову. Не оборонка обеспечивает армию необходимым, а, наоборот, военный бюджет является донором ОПК, оплачивая стремительно дорожающие морально устаревшие ВВТ. Все так называемые новинки вооружений – это модернизированные образцы еще советского периода, навязанные армии за неимением лучшего. Они не складываются в единую систему, не отвечают критериям современной высокотехнологичной бесконтактной войны, не вписываются в концепции войны сетецентрической, он-лайновой войны в геопространственном и информационном поле.
Существующая программа вооружений до 2015 года свидетельствует о неспособности спрогнозировать развитие методов ведения боевых действия и ВВТ на дальнейшие десятилетия. Это запрограммированное отставание Вооруженных сил России не только на технологические поколения в традиционных вооружениях, но и отсутствие целых классов новых вооружений на иных физических принципах.
Воюем как и 20 лет назад...
Существующая система создания вооружений не обеспечивает ни их качество, ни высокие темпы переоснащения войск
Воюем как и 20 лет назад...
Президент России Дмитрий Медведев распорядился скорректировать программу развития Вооруженных сил РФ на период до 2015 года. Министру обороны Анатолию Сердюкову поручено подготовить предложения по оснащению армии и флота современными средствами обеспечения боя. Однако за современные вооружения у нас выдаются образцы вчерашнего дня. А другим взяться неоткуда, поскольку военная наука и конструкторские бюро пребывают в глубоком упадке.
ЗАБЫТЫЕ КРИТЕРИИ
В Советском Союзе отсутствовала научно-обоснованная система вооружений. При этом приоритетом в заказе образцов пользовались управления Минобороны, основу кадров которых составляли люди, оторванные от комплексного боевого применения оружия и военной техники. Такое положение привело к разбалансированности системы вооружений и разунификации образцов ВВТ. Помимо того, что была создана масса образцов вооружений с незначительными конструктивными отличиями, но с одинаковым уровнем основных характеристик, сегодня продолжается поставка в войска старых ВВТ с эксплуатационными характеристиками, не отвечающими современным требованиям. Это, в частности, подтвердила «пятидневная война». Другими словами, в частях и соединениях находится масса недоработанного еще с советских времен вооружения. Существующая система создания ВВТ не обеспечивает ни высокие темпы перевооружения, ни их качество.
Боеспособность армии зависит не столько от количества, сколько от качества вооружений. В свою очередь, качество вооружений определяется боевой эффективностью, надежностью, унификацией, живучестью, помехозащищенностью, скрытностью, периодом хранения, жизненным циклом и другими параметрами.
Но о какой боевой эффективности может идти речь, когда даже со стратегическими ракетными вооружениями не все так гладко. Например, в условиях развертывания американской системы ПРО межконтинентальная баллистическая ракета «Тополь-М» продолжает оснащаться моноблочной головной частью, что втрое снижает российский ядерный потенциал сдерживания. При этом ГЧ этой ракеты имеет низкую вероятность поражения (0,20) модернизированных шахтных установок МБР «Минитмен-3».
В практике часто используется критерий «эффективность–стоимость». Воспользуемся этим критерием применительно к поражению танка с помощью ПТУР «Атака», составляющей основу боекомплекта вертолета Ми-28Н. Для управления ракетой используется способ полуавтоматического наведения, при котором наводчик удерживает прицел на объекте поражения, а система наведения автоматически ведет ракету к нему. В данной ситуации использование ПТУР «Атака» крайне опасно, так как суммарное время визуального поиска наземной цели и управления ракетой значительно больше, чем время реакции зарубежной войсковой ПВО. От обнаружения вертолета до схода ракеты с пусковой установки зенитного ракетно-пушечного комплекса малой дальности проходит всего 4–10 секунд.
А ведь за вертолет Ми-28Н надо заплатить столько же, сколько за 3–4 танка, и потому его вооружение не решает проблему поражения бронецелей с учетом критерия «эффективность–стоимость». Недопустимо оснащать дорогостоящие ударные вертолеты противотанковыми ракетами второго поколения и бортовым радиоэлектронным оборудованием (БРЭО) вчерашнего дня. Только установка ПТУР третьего поколения («выстрелил-забыл») и современного БРЭО позволит повысить эффективность вертолетного вооружения.
Этот пример наиболее ярко демонстрирует неудовлетворительное качество тактико-технических требований (ТТТ) и тактико-технических заданий (ТТЗ) Минобороны применительно к созданию вооружения вертолета Ми-28Н.
РАЗНОРОДНАЯ И УЯЗВИМАЯ
Не менее важным элементом качества является надежность. Истекшие гарантийные сроки влияют на надежность ракетной группировки России, находящейся на боевом дежурстве. На послегарантийном этапе эксплуатации начинают проявляться признаки старения, деградации и износа, при которых надежность становится ниже требуемого уровня. Увлечение обоснованиями сроков продления эксплуатации комплексов МБР при снижении надежности является неоправданным риском с непредсказуемыми последствиями.
Широкомасштабная разунификация (т.е. явление, обратное унификации) отечественных образцов вооружений и военной техники является самым уродливым явлением в наших Вооруженных силах.
Так, в советские времена в ВВС в эксплуатации находилось свыше 50 типов самолетов, 10 вертолетов, 45 авиационных двигателей, 500 авиационных средств поражения и свыше 90 типов средств наземного обслуживания. Нетрудно представить, какие финансовые потери несет государство при эксплуатации и ремонте этой техники.
Состоящие на вооружении танки Т-64, Т-72, Т-80, Т-90, защита и вооружение которых уступают лучшим зарубежным образцам, также до предела разунифицированы. Из этих четырех поврежденных по-разному машин в фронтовых условиях не удастся восстановить даже одну, так как у них совместимы только полтора десятка гаечных ключей.
Разунификация коснулась и номенклатуры горюче-смазочных материалов. Так, в ВС РФ количество марок топлива, масла, смазок составляет, соответственно, 25, 114, 51, а в ВС США эти показатели – 15, 77, 15.
С унификацией тесно связана характеристика ремонтопригодности, которая может определяться временем замены силовой установки (двигателя) различных объектов. Этот показатель, измеряемый в часах, для отечественных самолетов, вертолетов и танков составляет, соответственно, 10, 9, 24, а для американских ВС – 4, 5, 1.
К числу важнейших свойств вооружения, связанных с воздействием противника, относятся живучесть, помехозащищенность и скрытность. Но о какой живучести российских танков можно говорить, когда боевые возможности зарубежных противотанковых средств значительно опережают развитие защиты отечественных бронемашин при отсутствии бортовой информационно-управляющей системы, которая входит в комплекс защитных мероприятий и позволяет принять меры по отражению угрозы.
Помехозащищенность – готовность выполнять боевые функции в условиях создания помех противником. Действие существующих систем радиоэлектронной борьбы ограничивается подавлением только в момент работы неприятельской системы при условии заблаговременного определения ее параметров излучения. При выключенной системе РЭБ противник возвращается к прежнему режиму работы. Такие временные помехи не устраивали американцев, и они создали микроволновое сверхвысокочастотное (СВЧ) оружие, подавляющее практически все электронные системы.
Объектами поражения СВЧ-оружием могут быть РЛС:
– зенитных ракетных систем «Антей-2500», С-400 «Триумф», семейства С-300, «Бук-М1-2», «Тор-М1», «Тор-М2Э»;
– самолетов Су-25, Су-35, Су-37, Су-30МКИ, МиГ-29, МиГ-31;
– комплекса разведки и контроля стрельбы «Зоопарк-1»;
– корабельной системы «Позитив-МЭ1» и др.
Работоспособность этих РЛС при этом может изменяться от ухудшения функционирования системы до полного вывода из строя.
Скрытность – свойство образца вооружения не быть обнаруженным средствами разведки противника. Не так давно командующий РВСН Николай Соловцов приписал живучести характеристики скрытности. Он отметил: «Важным боевым свойством ПГРК «Тополь-М» является живучесть, которая достигается за счет создания неопределенности местоположения пусковой установки (ПУ) в районе боевого патрулирования».
Между тем наивно полагать, что в современных условиях возможно надежно спрятать мобильный ракетный комплекс от средств обнаружения. Мобильная ПУ – это металлический объект с огромными габаритами, излучающий большое количество тепла и являющийся источником электромагнитного излучения различных диапазонов частот (см. «НВО» № 35, 2007 год). Военно-политическое руководство США считает российские мобильные наземные ракетные комплексы с МБР серьезной угрозой своей национальной безопасности. Поэтому американцы осуществляют комплекс мероприятий (Оперативно-стратегическая концепция «Глобальный удар»), обеспечивающих обнаружение, идентификацию, точное определение координат мобильных наземных ракетных комплексов.
Особое внимание уделяется совершенствованию системы планирования и способам боевого применения ударных средств по нанесению превентивных ударов по российским мобильным целям («Единый оперативный план поражения стратегических целей» – OPLAN 8044; «Концептуальный план нанесения превентивных ударов по наиболее важным российским мобильным и стационарным объектам» – CONPLAN 8022). Интересно, как командующий РВСН в этой ситуации собирается обеспечить скрытность мобильного комплекса «Тополь-М»?
Эти машины осваивали еще отцы нынешних солдат.
Фото из книги «Вооруженные силы РФ»
НЕИСПРАВИМЫЕ ПЕРЕКОСЫ
Артиллерийские управляемые боеприпасы «Сантиметр», «Краснополь», «Смельчак» функционируют в условиях подсвета цели лазерным лучом, что демаскирует расположение командно-наблюдательного пункта и позволяет противнику противодействовать процессу стрельбы с помощью систем активной защиты и постановки аэрозольных маскирующих завес. Сегодня этими системами защиты обеспечены многие иностранные объекты.
При этом за рубежом давно отказались от снарядов с лазерным наведением. Как бесперспективных. Упор делается на высокоточное наведение с помощью космической навигационной системы GPS. В то же время российский аналог ГЛОНАСС находится в зачаточном состоянии, а технологии производства ключевого элемента наземной аппаратуры – ГЛОНАСС-чипов – просто не существует.
Чувствительным индикатором качества является период хранения ВВТ без потери эксплуатационных свойств. Этот показатель в среднем для российских образцов оружия составляет 10–20 лет, для американских – 40 лет.
В условиях переживаемого кризиса в области создания высокоточных неядерных (обычных) вооружений в дальнобойном исполнении, совпавшего с внедрением бесконтактных форм боевых действий, российское руководство вынужденно сделало ставку на стратегические ядерные силы, которые должны компенсировать неудовлетворительную боеспособность Российской армии, оснащенной на 70% старыми вооружениями. Именно эта ставка ощутимо влияет на перекос в строительстве отечественных ВС в сторону ядерного оружия и приостановке развития остальных видов и родов войск. По большому счету невозможно защитить Россию от ядерного удара США. Можно нанести только ответный ядерный удар, но будет уже поздно. Следует заметить, что боеспособность российских ВС с неядерными вооружениями в последние годы была критически низкой.
Первостепенной задачей является создание научно-обоснованной системы вооружения и усиление контроля за качеством ТТТ и ТТЗ применительно к новейшим ударным и оборонительным системам. Изжила себя практика поставки в войска старых модернизированных вооружений, жизненный цикл которых уже давно завершился. Пора понять, что изменение способов вооруженной борьбы и необходимость высоких темпов перевооружения войск породили новые проблемы, для решения которых необходимо:
– разработать такие методы создания вооружения, которые позволят быстро внедрять новые научные достижения из различных областей знаний;
– ставить перед наукой новые прикладные задачи;
– сформулировать перед создателями вооружений новые требования, вытекающие из оперативных и стратегических задач вооруженных сил;
– продолжить развитие военного искусства и разработать способы боевого применения новых систем вооружения в оперативно-тактическом и стратегическом единстве;
– осуществить создание эффективной организации войск;
– усилить военно-техническую подготовку кадров с учетом управления сложными системами вооружения;
– разработать высокоэффективные автоматизированные системы управления войсками.
Отношения ВС и ОПК в России перевернуты с ног на голову. Не оборонка обеспечивает армию необходимым, а, наоборот, военный бюджет является донором ОПК, оплачивая стремительно дорожающие морально устаревшие ВВТ. Все так называемые новинки вооружений – это модернизированные образцы еще советского периода, навязанные армии за неимением лучшего. Они не складываются в единую систему, не отвечают критериям современной высокотехнологичной бесконтактной войны, не вписываются в концепции войны сетецентрической, он-лайновой войны в геопространственном и информационном поле.
Существующая программа вооружений до 2015 года свидетельствует о неспособности спрогнозировать развитие методов ведения боевых действия и ВВТ на дальнейшие десятилетия. Это запрограммированное отставание Вооруженных сил России не только на технологические поколения в традиционных вооружениях, но и отсутствие целых классов новых вооружений на иных физических принципах.
